В нынешнем году исполняется 100 лет со дня начала Первой мировой войны. Доблесть защитников России в этой войне до недавнего времени чаще всего бесчестилась, и подлинную правду о них сегодня можно узнать лишь из редких публикаций и архивных источников. Солдат и офицеров сражений тех лет давно уже не стало. Но есть ещё люди, которые хранят память об участниках боев на германском фронте. Среди них 90-летний Борис Аркадьевич Челышев, сам воевавший с немцами, но уже в Великую Отечественную войну 1941 – 1945 годов. Он и рассказал об одном из жителей села Богородского, защищавшего Россию сто лет назад.
«Многое испытали наши бойцы на фронте. Но некоторые пережили такое, что и присниться-то ранее не могло.
Помню, когда мне было лет десять, мама взяла меня в Нижний Новгород. После нашей сельской улицы главный губернский город показался мне великаном. Мы добрались до оперного театра, рядом же находилось и здание арсенала. Прошли немного пешком и оказались на Петропавловском кладбище, на месте которого в 1940 году был открыт парк Кулибина. В самом начале кладбища мама остановилась у одной из могил. Она специально приехала сюда, чтобы отдать дань памяти близкому ей человеку – первому мужу, ставшему жертвой войны 1914 – 1918 годов.
Фамилия Челышевых в прошлом и позапрошлом веках была очень известной в селе Богородском. Один из ее представителей – Николай Иванович Челышев – был заводчиком, имел несколько добротных домов. Было у него две дочери и четыре сына. За одного из них моя мама вышла замуж, еще до войны родила двух дочерей. Это была красивая и счастливая пара. Но ее жизнь, как и жизнь миллионов других, нарушила война.
Когда Германия объявила войну России, Ивана Челышева призвали в армию и отправили на фронт, где шли кровопролитные, ожесточенные бои. Русские войска сражались храбро, и немцы не могли сломить их сопротивление. Тогда они применили варварский способ борьбы с противником — отравляющие газы. Под одну из немецких газовых атак и попал Иван Челышев.
Было утро, стояла непривычная тишина. Невдалеке от окопов раздались разрывы снарядов, и вновь все смолкло. Затем наши окопы накрыл желтоватый туман с запахом хлора. Как потом выяснилось, это был иприт. Глаза заливали слезы, от удушья перехватывало горло. Не успел газ рассеяться, как со стороны немцев поднялась дымовая завеса, из-за которой показались цепи вражеской пехоты. Пулеметным огнем они были отбиты, но наши окопы оказались завалены погибшими и пострадавшими от газов. Солдаты ничего не знали о свойствах боевого отравляющего вещества. Лишь отдельные из них – кто портянками, кто гимнастерками – защищали свое дыхание. Они-то и отбивали немецкую атаку. Все остальные погибли, корчась в ужасных конвульсиях. Прикрыл дыхание и Челышев. И остался жив. Однако простая тряпка не противогаз. Кровь и у него текла из горла.
Всех пострадавших от немецкого варварства отправили в полевой госпиталь. Началось лечение. Но эффекта оно не давало, солдаты продолжали умирать в госпиталях. А поскольку мест там на всех раненых не хватало, Ивана Челышева отправили лечиться по месту жительства – в нижегородский госпиталь. Но спастись от немецких газов ему не удалось: в госпитале Иван Николаевич умер.
Похоронили его не в братской военной могиле, а в отдельной, недалеко от входа на кладбище у огромной липы. Там впервые мама и рассказала мне об этом человеке, о том, как ждала его с войны и навещала в госпитале, о его болях в сердце и сильных приступах кашля. Я видел, как жалела она дорогого ей человека, как из ее глаз текли слезы. Её боль передалась и мне. Я остро ощутил чувство преданности матери, особое отношение к Ивану Николаевичу и к липам, охранявшим его могилу. Даже театр, мимо которого мы возвращались с кладбища, казался мне таким же дорогим, как и материнская ладонь, в которой согревалась моя рука. Схожие чувства я испытал, когда через десять лет тоже уходил защищать Родину от врага».
***
В связи с рассказанной Борисом Аркадьевичем историей уместно напомнить об одной из многих немецких газовых атак против русских солдат.
Для захвата небольшой русской крепости Осовец, расположенной поблизости от Восточной Пруссии, в начале августа 1915 года немцы приготовили несколько тысяч газовых баллонов.
6 августа в 4 часа утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом. Через 5-10 минут газовая волна высотой 12-15 метров и шириной 8 км распространилась на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.
«Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки – мясо, масло, сало, овощи, оказались отравленными и непригодными для употребления».
Вскоре германская артиллерия открыла массированный огонь, и на русские передовые позиции двинулись семь тысяч пехотинцев. Немцам казалось, что крепость уже была в их руках. Но когда германские цепи приблизились к окопам, из густо-зеленого хлорного тумана против них выступила контратакующая русская пехота. Зрелище было ужасающим: лица бойцов были обмотаны тряпками, они сотрясались от жуткого кашля, выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки.
Поддерживаемые огнем крепостной артиллерии остатки 13-й роты, чуть больше 60 человек, с криком «ура» бросились в штыки. И ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. А когда немцы отступили, русские солдаты все умерли.
Под заголовками «Атака мертвецов» о героях писали многие мировые газеты. Еще бы, ведь несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство три германских пехотных полка! Ничего подобного история войн не знала. А крепость немецкие войска больше не штурмовали.
***
Среди русских солдат, ставших жертвами немецких газовых атак, кроме Ивана Челышева, было немало и других нижегородцев. Так, участники боевых сражений той далекой Отечественной войны (так ее называли наши предки, и, наверное, следует называть и нам) рядовые 218-го пехотного Горбатовского полка Семён Тимофеевич Пронин, Дмитрий Монцов, Павел Волков, Иван Горынин после боя 18 мая 1915 года, в котором были отравлены удушливыми газами, скончались в подвижном госпитале. В октябре 1915 года то же самое произошло с рядовым 217-го пехотного Ковровского полка Иваном Сергеевичем Голубевым. В делах губернского и уездных воинских начальников, хранящихся
в центральном областном архиве, перечислены тысячи имен наших земляков – нижегородцев, погибших и умерших от ран в той войне. Помнить о них, воздать им должное – священный долг всех, кому дорога Россия.
В. САФРОНОВ
Фото из архива
Б.А. Челышева