«Осень люблю я: в дождик серый
Нити вплетаю надежды и веры,
Ибо осенью ждешь, что когда-то
Будут весенние ароматы».
Эти строки из стихов сербской поэтессы Десанки Максимович я недавно перечитал еще раз. В 90-е годы сборник ее произведений мне подарила Тамара Яковлевна Иголь, в тот период работавшая в школе № 1 учителем русского языка, литературы и мировой художественной культуры. Через некоторое время я вдруг понял: четверостишие как нельзя лучше характеризует мировоззрение дарительницы – спокойной, уравновешенной оптимистки,
верящей в лучшее.
Богородск, улица Болотная
Она родилась осенью 1936 года в Москве, но жила в столице недолго, до полутора лет. Отец Тамары Яковлевны Яков Борисович, окончив горный институт, работал в Госплане СССР. Мать, Раиса Марковна, после учебы в Академии коммунистического воспитания стала педагогом. Сначала в детском саду, потом в детском доме она воспитывала детей. Старшая сестра Юля училась в школе – в общем, обычная московская семья.
В том же 36-м, за полтора месяца до рождения младшей дочери, Яков Борисович был арестован, а позднее, видимо, расстрелян. Раису Марковну исключили из партии и вместе с дочерьми выслали из Москвы – «врагам народа» определили место жительства в Горьковской области. Кто-то из знакомых порекомендовал обосноваться в Богородске, кратко аргументируя свое мнение: «Близко к областному центру».
– Мы поселились в Богородске на улице Болотной, в коммунальной квартире. Поскольку мама устроилась на работу в детский сад № 9, принадлежащий заводу имени Калинина, директор завода Рогачев и дал нам комнату. Она оказалась большой и светлой, соседи – хорошими людьми, а двор – просто огромным. Но главное достоинство двора не размеры, а то, что он все время был наполнен ребятней: веселой, неуемной, доброй, – вспоминает Тамара Яковлевна.
Детский сад № 9, в который стала ходить маленькая Тамара, ей тоже понравился – дети между собой дружили, кормили вкусно (дома таких продуктов не было). Строгая медсестра тетя Саша внимательно следила за здоровьем воспитанников: делала уколы, давала витамины, заставляла пить рыбий жир. Иногда она, на радость ребятне, рассказывала сказки. Полное имя тети Саши Тамара Яковлевна узнала гораздо позднее. Медсестру звали Александра Петровна Маркова. Она только по профессии была медсестрой, а по призванию – прекрасной сказочницей.
– Если бы нас спросили тогда, в сороковые, кем мы хотим стать, то ответ прозвучал бы так: «Танкистами и летчиками, чтобы бить фашистов!» Однажды за одним из воспитанников в садик пришел отец-фронтовик, получивший краткосрочный отпуск.
В гимнастерке, с медалями – настоящий герой! Мальчик так радовался его приходу, а я о своем отце ничего не знала, – вздыхает Тамара Яковлевна.
Победная весна первоклассницы
В 1944 году, когда она пошла в первый класс, Юля школу уже окончила, стала работать в детском саду и заочно учиться в Московском педагогическом институте.
– Сорок три первоклассницы при-шли в тот предпоследний военный год в школу № 10. Анна Васильевна Николаева, наш первый учитель, четыре года обучала нас и воспитывала. Сорок три девочки (обучение было раздельным) внимали каждому ее слову, потому что любили и уважали своего учителя. На всех учениц приходилось тогда лишь семь букварей и семь задачников, но споров или вражды из-за них не было никогда. В начальных классах больше всего мне нравились чтение и арифметика, а не нравилось чистописание. Тонким перышком целый урок приходилось писать одну букву. Выводить буквы чисто и красиво учила Анна Васильевна, у меня же получалось вкривь и вкось. Да еще кляксы-ваксы одолевали. Зато не знала проблем с грамотностью, да и читала уже в первом классе бегло. Любимой книгой детства стала повесть Киплинга «Маугли». Ее мы привезли из Москвы в 36-м: большого формата, в твердой обложке, с иллюстрациями Василия Алексеевича Ватагина – чудесная книга! – говорит Тамара Яковлевна Иголь.
Памятной для первоклассницы Тамары оказалась весна 45-го. Точнее, самый прекрасный ее день – 9 мая, когда в каждый дом пришла большая радость. «Победа! Победа! – кричали люди, а им вторили небеса и весна.
Дорогие воспоминания
Быстро пролетели семь лет в десятой школе, в восьмой класс Тамара Яковлевна пошла уже в школу № 3. Здесь она встретила человека, повлиявшего на выбор ее жизненного пути. Им оказался Николай Николаевич Симаков, учитель литературы, влюбивший ученицу в свой предмет.
– Его уроки мне запомнились надолго, особенно когда изучалось творчество Герцена, Чернышевского, Добролюбова, Некрасова. Сам Николай Николаевич тоже производил неизгладимое впечатление: тактичный, сдержанный, эрудированный, прекрасно знающий русскую литературу. С благодарностью вспоминаю и классного руководителя Августину Павловну Лисиченко. На ее уроки я всегда приходила с выученным немецким. Красивая, с хорошо уложенными волосами, аккуратно одетая, она была примером для своих учениц. «Что для вас школа № 3?» – спросите вы меня. Ответ получится длинным. Это двухэтажное здание, при входе в которое всех «встречал» медведь, а вернее, его чучело. Это «тройки» по физике и химии, но зато по русскому языку, литературе, истории и математике(!) только «четверки» и «пятерки». Это экскурсии на кожевенные заводы и работа осенью на картошке. Это замечательный выпускной вечер с торжественным вручением аттестатов, праздничным чаепитием и танцами в школьном коридоре. Мне сшили из Юлиного платья выпускной наряд, и я чувствовала себя на седьмом небе. Мы, особенно те, у кого не было отцов, не знали, что живем бедно, – мы были счастливыми! И, конечно, школа
№ 3 – это, прежде всего, люди: учителя и одноклассники, общение с которыми было всегда желанным, – говорит моя собеседница.
В 55-м году Тамара Яковлевна Иголь стала студенткой историко-филологического факультета ГГПИ им. Горького. Город Горький поначалу ей не приглянулся. Зато потом, по достоинству оценив его достопримечательности и «очаги культуры», Тамара Яковлевна духовно сроднилась с ним. Верхневолжская набережная, Кремль, филармония, театры, кафе «Олень» на площади Минина, в которое изредка заходили полакомиться мороженым – в общем, город пленил девушку, убеждая в непогрешимой истине, что именно он является лучшим городом Земли!
Через пять лет любимый институт и лучший город Земли «сказали» молодому дипломированному специалисту: «Доброго пути и до новой встречи!» Добрый путь, согласно распределению, Тамара Яковлевна с подругой держали в Алтайский край.
Доброго пути... на Алтай
– Мы приехали на Алтай в августе – кругом зелень: огороды, травы, а вот деревьев очень мало. Директор школы, в которую нас направили, оказался бывшим фронтовиком, крепким хозяйственником. Учителя все, кроме нас – новеньких, были без высшего образования. Трудностей хватало, но с детьми общий язык нашли. На постой нас определили к Зиновье Максимовне – пожилой, веселой, умелой крестьянке, кормившей нас пельменями и шаньгами и при этом приговаривавшей: «Девки-матушки, голодом помрете, если будете плохо есть!» Мы, по алтайским меркам, правда, ели немного, зато чай из самовара с местным медком пили с удовольствием.
Климат Алтайского края оказался суровым. Вечером идешь в клуб – морозно, под ногами снег скрипит, небо чистое, звездное. Киносеанс закончится, а на улицу не выйти – буран снегом дверь занес. Парни на чердак, за заранее припасенными лопатами – все расчистят, и ты на алтайской воле –
хорошо! Случалось, и в середине весны снег еще не таял. 12 апреля 1961 года на тракторных санях нам, комсомольцам, пришлось ехать в райцентр, на конференцию. Проезжая через одну из деревень, слышим из репродуктора голос диктора, торжественно возвестивший о первом в мире полете человека в космос. Громкое «ура» неслось над деревней, и не было в то время людей счастливей нас, потому что именно наш, советский человек – Юрий Алексеевич Гагарин – совершил великий космический полет, – рассказывает моя собеседница.
В 1963 году Т.Я. Иголь уехала из Алтайского края по состоянию здо-ровья – «замучила ангина».
Вернувшись в Богородск, долгое время работала в школе рабочей молодежи, потом в школе № 1. Сорок лет – таков ее педагогический стаж.
И даже сейчас, если к ней на чашку кофе заходят бывшие коллеги, в квартире устраивается «малый педсовет».
«Академик в чепце»
– Меня Тамара Яковлевна многому научила. Знаю этого человека очень давно и не устаю удивляться ее энциклопедическим знаниям в области русского языка, литературы, истории. Ей все интересно. Дети на ее уроки всегда шли с удовольствием. Тамара Яковлевна первая в школе начала преподавать предмет «Мировая художественная культура». Не было учебников, программы, но она сама ее составила, а отсутствие учебников компенсировала собственными знаниями и кропотливой подготовкой к урокам. «Академик в чепце» – такое почетное прозвище закрепилось за ней, – рассказывает Людмила Семеновна Хохлова, бывшая коллега Т.Я. Иголь.
Одно из любимых занятий Тамары Яковлевны – чтение книг. Не признающая громких слов, она не называет книги своими друзьями или советчиками. Книги для нее сродни воздуху – если не дышать, то есть не читать, значит и не жить. Кроме литературных, у Тамары Яковлевны есть и другие увлечения: цветы и животные.
– Цветы мне нравятся «простонародные»: ромашки, колокольчики, астры и цветущий тысячелистник. Только предпочитаю, чтобы «цвели» они не в вазе, а на земле. В мире животных много красивых зверей, но лучшие из них – кошки. У меня сейчас живет одна особа из их семейства. Мне принесли котенка, едва не попавшего под колеса автомобиля, сообщив при этом, что это будущий кот. Назвала его Дарвином, но, оказалось, люди ошиблись. Так Дарвин стал Дуней, – улыбается Тамара Яковлевна.
Серебристого окраса непоседа Дуня во время нашей беседы бегала по квартире, ни на минуту не останавливаясь. В конце концов она прыгнула на стол и заглянула в мой блокнот. Если бы Дуня умела читать, то прочла бы следующую запись: «В жизни я более всего ценю русский язык, литературу, музыку и природу». Эти слова принадлежали Тамаре Яковлевне Иголь – мудрому, скромному и уважаемому богородчанами человеку.
Я уходил от Тамары Яковлевны «в дождик серый», но на душе было светло. Как и сербская поэтесса, она может вплетать в сердце собеседника «нити надежды и веры»
