Начало года было ознаменовано 25-летием со дня вывода советских войск из Афганистана. Богородчане – ветераны Афганской войны – провели немало встреч со школьниками и молодёжью, делясь с ними боевыми воспоминаниями. Нашему земляку Юрию Чиликову довелось участвовать во многих боевых операциях во время войны в Афганистане.Он поделился с нашим корреспондентом воспоминаниями о некоторых из них.
Отбирали лучших
«Я не боюсь смерти, я боюсь причинить боль матери». Эту фразу Юрий Чиликов вывел красивым почерком в записной книжке, которую купил перед отправкой в Афганистан.
– В этой фразе было много мальчишеской бравады, – размышляет сегодня Юрий Борисович. – Какими мы попали в Афганистан? Восемнадцатилетними пацанами, вчерашними школьниками. Юность уверена в собственном бессмертии… Мы были воспитаны на фильмах про Великую Отечественную, про Гражданскую войну. Моим любимым фильмом в детстве был «Чапаев». Получив приказ, мы готовы были бежать на врага с криками «Ура, за Родину!». Умение осмысленно действовать в бою пришло уже с опытом. Каждый бой давал новый опыт.
Юрия призвали в армию весной 1986 года. Время было тревожное. В Афганистане шли непрекращающиеся бои. Уже не раз и в маленький Богородск привозили парней в цинковых гробах.
Юрий Чиликов, имеющий опыт прыжков с парашютом, попал в команду «20Г», которую из военкомата отправляли первой в ходе весеннего призыва. Родителей успокоили: «Г» в условном названии команды означает «Германия», так что служить ребята, скорее всего, будут в Европе. Но самих призывников такими обещаниями не обнадеживали. Уже в Дзержинске, на сборном пункте, у ребят сложилось предположение, что им придется служить в Афганистане. А когда самолет приземлился в Фергане, где находилась учебная часть Воздушно-десантных войск, сомнений не осталось: отсюда прямая дорога «за речку».
– На самом деле большинство из нас не паниковало при мысли, что скоро придется воевать, – говорит Юрий. – Все мы были комсомольцами, и для нас было почетно попасть в Афганистан – туда действительно отбирали лучших, наиболее крепких и выносливых. Все шесть месяцев учебы офицеры к нам присматривались, оценивали каждого. Перед отправкой на войну командиры спрашивали, кто хочет остаться в учебном центре, учиться на сержантов. Но остаться для нас означало признаться в собственной трусости. Хотя были ребята, кто перед самой отправкой клал проволоку в берцы, сбивал ноги в кровь и вместо Афганистана оказывался в медсанбате на больничной койке.
В десантуре не шутят
В отличие от Чечни, когда в бой бросали практически необученных 18-летних новобранцев, перед отправкой в Афганистан десантников в течение полугода серьезно готовили к войне.
– Когда мы, прилетев в учебную часть, вошли в расположение роты, два сержанта нас встретили фразой «Добро пожаловать в ад!» – вспоминает Юрий. – Видя, что при этом они широко улыбаются, мы тоже криво заулыбались – мол, оценили шутку. Но быстро поняли, что в десантуре шутить не любят.
Новобранцы тренировались в условиях, приближенных к боевым. РД – рюкзак десантника – перед марш-броском под завязку набивали камнями, чтобы организм привык к предстоящим запредельным нагрузкам. При ферганской летней жаре, доходящей до +50, учились обходиться в течение дня одной фляжкой воды – той, которая при себе.
На выезде в Киргизию, в учебный лагерь, парни с русских равнин учились ориентироваться в горной местности, умению тактически правильно вести бой в горах. В одном из заброшенных киргизских аулов получали навыки ведения боя в населенном пункте. Изо дня в день парней заставляли отрабатывать приобретенные умения до автоматизма: те, кто успел повоевать, знали, что в условиях реального боя думать будет некогда, а промедление смерти подобно…
Затем был продолжительный пеший переход с полной боевой выкладкой из Киргизии в Фергану. В таких переходах, в регулярных пятикилометровых маршах в противогазах по раскаленному песку пустыни, в десятикилометровых маршах 18-летние мальчишки учились главному десантному закону: своих не бросать, помогать отстающим.
В октябре настал день, когда солдаты из учебного центра погрузились в самолет, и он взял курс на Баграм. Там, на советской авиабазе, и дислоцировался 345-й отдельный гвардейский полк ВДВ. Командовал им подполковник Валерий Востротин.
Жили десантники в легких бараках. Но находиться в казармах им приходилось мало. 345-й полк потому и назывался отдельным, что выполнял по приказу командования отдельные, наиболее ответственные задачи. Проще говоря, полк направляли туда, где было наиболее горячо. Выполняли задачи по принципу десантных войск: с любой высоты в любое пекло.
Вскоре записная книжка Юрия Чиликова, военнослужащего 1-го взвода 8 роты 345-го полка ВДВ, стала заполняться кодовыми названиями операций, которые пришлось выполнять в разных местах Афганистана. Первые полгода Юрий воевал пулемётчиком, а затем – снайпером.
Боевое крещение
В первый бой Юрию и его товарищам довелось вступить в ауле Чирикар. В то время американцы начали поставлять в Афганистан новейшее тогда и очень грозное оружие – «стингеры». Такой ракетой был сбит советский «МиГ» в районе Чирикара. Подразделению, где служил Юрий, была поставлена задача прочесать аул в поисках ракетной установки.
– Первый бой забыть невозможно, – рассказывает Юрий. – Издали Чирикар напоминал райское местечко, раскинувшееся среди окружающих аул голых песков и камней. Во дворах было много зелени, пели птицы, воздух был наполнен запахом зреющих цитрусовых. Было тихо. Мы шли по аулу с автоматами в руках, невольно любуясь яркими плодами, свисающими с веток. И вдруг из этих райских кущ в нас понесся град пуль. По нам, как по живым мишеням, с близкого расстояния лупили изо всех видов оружия, и, кажется, отовсюду.
В ответ наши солдаты открыли огонь из автоматов. В подразделении появились первые раненые, было много контуженных. Сквозь шквал огня из рупора неслось на ломаном русском: «Москоу, сдавайся! Голова резать не будем».
Уже в первом бою десантники поняли, что в Афганистане, воевавшем веками, и аулы – как укрепрайоны. Пулеметные очереди неслись из-за глинобитных дувалов, как из хорошо укрепленных окопов. На стороне боевиков была неожиданность нападения, хитросплетение улочек и подземных ходов. К счастью, из того первого боя взвод вышел без погибших.
– Ну что, с боевым крещением вас! – обратились к новобранцам опытные старослужащие. – Вам не так обидно умирать: вам до дембеля еще далеко…
За полтора года службы Юрию довелось участвовать во множестве боевых операций. В любой из них жизнь висела на волоске. И операция «Магистраль» – не исключение.
«Магистраль»
Эта операция началась для их подразделения 19 ноября 1987 года. Юрий точен в датах – спасибо записной книжке, которую, вопреки приказу, он всегда носил с собой. С авиа-
базы Баграм колонна с десантниками взяла курс на Хост. Этот город, стоящий вблизи границы с Пакистаном, боевики рассматривали как форпост для создания независимой «карликовой» республики на территории Афганистана. Перед советскими войсками стояла задача прорвать кольцо блокады, в которой находился Хост, наладить поставки продовольствия для мирных жителей города. Дорога на Хост приобретала значение «дороги жизни» – только по ней к этому городу могли идти войска, оружие, продовольствие. Боевики во что бы то ни стало старались перервать «дорогу жизни», обстреливали колонны, устраивали засады, а перед 345-м полком стояла задача держать протяженный участок горной трассы под своим контролем.
– Первые потери начались в первых числах декабря 1987 года, – вспоминает Юрий. – Мы шли ущельем и нарвались на засаду. Завязалась перестрелка. Боевики били из гранатомета, из стрелкового оружия. Был тяжело ранен – ему выбило осколком глаз – командир батальона Ивонник. Навылет пробило голову сержанту Кнутову. Старшему лейтенанту Дашкевичу оторвало ногу. В другом бою, перед Новым годом, ранило моего друга Сашу Максимова.
В том ущелье их взвод закрепился на высоте, рядом с высокой, с острой вершиной скалой, которую десантники прозвали Чертов зуб. 26 декабря им сообщили, что с Чертова зуба в их направлении движется разведвзвод с двумя «трехсотыми» – тяжелоранеными бойцами и что разведчиков преследуют «духи». Прикрывая разведвзвод, десантники открыли огонь по душманам. Завязался бой. «Духи» вели по нашим позициям интенсивный огонь из минометов. От мин на поле боя не укроешься. Осколками одной из них и накрыло Александра Максимова.
Потом врачи насчитают в его теле 14 осколков. Пробило голову, легкие. При каждом вздохе из легких вырывались фонтаны крови. Товарищи вкололи парню промедол, наскоро замотали раны.
– Думали, что не дотащим Сашку живым до бронетехники – до нее надо было километров пять идти по горам, – рассказывает Юрий. – Но он держался, как герой, – весь в крови, тяжело раненный, мы его поддерживали, но он сам продолжал идти. Сибирский характер! Я не надеялся, что с такими ранениями Саша останется жив. Но он выкарабкался. Вернулся на родину. Несколько лет назад я разыскал его через знакомых десантников из Новокузнецка. Саша откликнулся, два года назад мы с ним встретились – он приезжал в Богородск. За тот бой Александр был награжден орденом Красной Звезды.
«9 рота»
То, что произошло потом в этом горном районе, стало основой известного фильма Федора Бондарчука «9 рота». То, что Юрию Чиликову довелось участвовать в том печально знаменитом бою за высоту 3234, я узнала от Владимира Пишина, председателя Богородской общественной организации ветеранов войны в Афганистане и локальных конфликтов. Кстати, они призывались в Афганистан в одно время и вместе служили в «учебке» в Фергане, а потом Пишин попал в 357-й полк ВДВ, Чиликов – в 345-й.
Перед встречей с Юрием Борисовичем еще раз посмотрела фильм
«9 рота». А потом в разговоре с участником реальных событий уясняла, где правда, а где художественный вымысел. Один из запоминающихся эпизодов фильма – встреча десантниками Нового 1988 года. С бородой из ваты, со спиртным из жестяных солдатских кружек, с танцами… Эта сцена предшествовала кадрам жуткого боя и, по замыслу режиссера, должна была символизировать мир и жизнь в противовес войне и смерти.
– Юрий Борисович, а как ваша рота встречала Новый 1988 год?
– Вот поэтому я стараюсь и не смотреть художественные фильмы, – усмехнувшись, произносит в ответ ветеран войны. – На самом деле новогодняя ночь как в нашей 8-й роте, так и стоявшей неподалеку 9-й ничем не отличалась от других ночей. На войне не до праздников. За каждым из нас был закреплен свой сектор территории, и мы несли караул по очереди: два часа спишь, затем два часа следишь за обстановкой.
9-я парашютно-десантная рота занимала позицию, расположенную выше. Это была господствующая высота, которая позволяла взять под полный контроль участок дороги на Хост. В четвертом часу дня 7 января моджахеды, сумев незаметно подойти к позициям 9-й роты, пошли на штурм.
– Мы получили сообщение, что 9-я рота ведет бой, и выдвинулись им на помощь, – восстанавливает в памяти события того дня Чиликов. – До них было километров пять, но добираться пришлось по практически отвесным скалам. К сожалению, на этом восхождении мы немало времени потеряли. Пока шли, видели, что на позициях 9-й роты творится что-то страшное. На них обрушился шквал огня. Небо было красным от непрекращающихся взрывов, от трассирующих пуль…
Когда первый взвод 8-й роты и разведвзвод подошли к позициям 9-й роты, первое, что они увидели, – накрытые плащ-палатками тела убитых. Первыми приняли на себя удар «духов» младший сержант Вячеслав Александров и рядовой Андрей Мельников. Со своим крупнокалиберным пулеметом «Утес» они были на переднем фланге. Вели огонь по наступающим «духам», пока были живы.
– 39 десантникам 9-й роты пришлось отражать наступление сотен «духов». По одним данным, их было порядка двухсот, по другим – около четырехсот, – говорит Юрий. – Но точно одно – это были наемники-професссионалы, прошедшие специальную подготовку в Пакистане, – так называемые «Черные аисты». Они шли в бой донельзя обкуренные наркотиками. Шли как живые роботы – в него стреляешь, а он в наркотическом опьянении не чувствует боли и продолжает идти вперед и вести огонь. Падали, если только умирали на ходу. По рассказам ребят из 9-й роты, к некоторым позициям боевики подходили на расстояние броска гранаты. «Духи» непрерывно атаковали в течение 12 часов – бой прекратился только к утру. Это была новая для них тактика: обычно они действовали из-за угла, устраивали засады.
А тут атаковали с двух флангов большими силами. Очень уж им нужна была эта господствующая высота. Но наши стояли до конца…
Первый взвод 8-й роты вместе с разведвзводом, вступив в бой, прикрывали левый фланг, чтобы не дать «духам» взять наши позиции в кольцо, иметь возможность выносить в безопасное место раненых, подтаскивать боеприпасы.
Бой еще шел, когда Чиликову и его товарищам командир взвода приказал срочно эвакуировать раненых и убитых. Спускались по почти отвесным скалам. Погрузив раненых на броню, десантники вновь поднимались на высоту 3234.
После боя были подсчитаны наши потери: из 39 человек 9-й роты, державшей оборону высоты, шестеро погибли, 28 получили ранения, девять из них – тяжелые. Всех их затем наградили орденами Боевого Красного Знамени. В. Александров и А. Мельников были представлены к званию Героя Советского Союза. Посмертно.
После того боя десантники еще несколько дней находились на высоте 3234. «Духи», по выражению Юрия, продолжали «подбадривать» защитников высотки постоянными обстрелами, но повторить штурм не решались. А 13 января, когда поступил приказ спуститься с высоты, Юрий Чиликов и его товарищи были награждены знаком «За самоотверженный ратный труд в Краснознаменном Туркестанском военном округе».
С верой в судьбу
– То, что было пережито за полтора года в Афгане, в ваш блокнот не уместится, – говорит Юрий. – Страшно было не только во время боя, но и в полёте. Вертолеты, чтобы их не сбили «стингером», летели на низкой высоте между гор, по ущельям. С земли по «вертушкам» душманы открывали такой бешеный огонь, что мы каждый раз теряли надежду приземлиться живыми. Вертолетчики маневрировали как могли, летя на честном слове и «одном крыле».
На войне начинаешь верить в судьбу. К Юрию она оказалась благосклонна. Если не считать контузий, снайпер Чиликов ранен был один раз, но то осколочное ранение скромно называет «так, царапиной».
Вернулся Юрий из Афганистана весной 1988 года, с главной солдатской медалью – «За отвагу». Женился, работал в охране Горьковской железной дороги. В 2000-м году оформился на военную службу по контракту, воевал в Чечне в составе Шумиловской бригады внутренних войск, затем вновь по горячему настоянию близких вернулся к мирной жизни. В настоящее время работает механиком в ООО «Поиск» и не любит вспоминать о войне, как большинство из тех, кому довелось пережить слишком много…
